«Когда я впервые попал в анатомический театр, мне сразу захотелось в живой театр!» – так иногда объясняет свой приход в актерскую профессию народный артист России Андрей Толубеев. Те, кто не знает хотя бы в общих чертах его биографии, считают, что это у него юмор такой – черный. Но в каждой шутке есть доля правды.
«Иду в распыл»
– Андрей Юрьевич, на сколько лет себя ощущаете физически и духовно?
– На 40-45, не более того. Правда, ничего хорошего от того, что мне стукнет 60, не предвижу. Все будет идти, как и шло. Я, как «Восточный экспресс», все еду из Лондона в Турцию. И неизвестно, какие янычары меня будут ждать по приезде. 60 лет – та черта, у которой нужно подумать, как дальше жить. Но это ни в коем случае не возраст подведения итогов, а взгляд в будущее, которое еще сулит много открытий. Пусть зачастую неприятных, но и их нужно мужественно принять.
– Я часто наблюдаю вас со стороны. Извините, но вы все-таки производите впечатление уставшего человека. Или, может, мне так кажется?
– Нет, к сожалению, не кажется. Устал. Но в этом я сам виноват. Наверное, основная причина усталости – суета. Я слишком распыляюсь. Мне все еще хочется объять необъятное. И потом, я так и не научился отказывать. Скорее отказываю себе, чем кому-то другому. И если быть откровенным до конца, то очень хочется тишины. И одиночества. Не в смысле остаться одному, без семьи. В семейном плане у меня все в порядке. А именно – побыть одному.
– За письменным столом? Или с удочкой на берегу водоема?
– Наверное, и то и другое. Это вещи, конечно, разные, но каждая по-своему хороша.
«Предчувствовал конец космонавтики»
– Судьба начала уводить вас от актерской профессии еще до того, как вы в нее пришли. Хотя, казалось бы, по самому рождению должны были стать актером. Почему вы поступили в Военно-медицинскую академию?
– Это романтика, мое увлечение космонавтикой. Пока романтика во мне не изжита, я человек не мертвый. Hоmо чувствующий! А не только прямоходящий.
Я учился в 9-м классе, когда в космос полетел Гагарин. И я загорелся! Пытался осуществить свою мечту. Но в летное училище не попал из-за зрения. Тогда я поступил на факультет авиационно-космической медицины и закончил его. И специализация у меня была: космическая медицина. Но потом я неожиданно понял, что освоение космоса у нас в стране потихоньку сворачивается и у меня нет никаких шансов. Чутье меня не подвело. Даже те мои однокашники, которые попали на Байконур, в космический городок, счастливее от этого не стали. И я выбрал другие полеты – театральные.
– Как ваш отец Юрий Владимирович отнесся к подобному решению сына?
– Батя лелеял мечту, что хоть я не буду артистом. Но я обманул его надежды.
«Дракона не убивал»
– Андрей Юрьевич, вы довольно интенсивно снимаетесь в сериалах. Для заработка?
– Ну во-первых, сериалы – требование сегодняшнего дня, и я ничего против них не имею. Другое дело, что я не всегда разделяю нравственную направленность некоторых из них. В моей жизни съемки в сериалах за редким исключением – для заработка. В «Бандитском Петербурге», правда, роль была хорошая. И режиссер хороший – Владимир Бортко! Какие-то серии «Агента национальной безопасности» удачны. Случаются эпизоды, которые для меня важнее, чем большая тягомотная роль. Но в любом случае ко всему этому нужно относиться с иронией и отстраненно.
– Вы один из ведущих актеров Большого драматического театра. Ваша театральная судьба сложилась. А в кино?
– В кино не сложилась. Но я не сетую на судьбу. Ну не дано мне! Как, скажем, Костолевскому, Евгению Миронову или Меньшикову. Слава богу, везет талантливым людям. Уже это радует. Для меня кино – увлекательное путешествие, и, несмотря ни на что, я его обожаю.
– От каких-то увлекательных путешествий приходилось отказываться?
– Давайте так: я не избалован приглашениями. Но, бывает, по каким-то принципиальным, прежде всего моральным, соображениям отказываюсь. Редко. На моем счету 70 ролей. Раза 3-4 отказался.
– Кто считал ваши роли?
– Я. После того как в справочниках типа «Кто есть кто» понесли такую ахинею! И в энциклопедиях тоже! Например, что я пришел в БДТ в 82-м году, а не в 75-м. Или в мой послужной список вдруг включается роль в фильме «Убить дракона». Я там мелькаю в общей сложности три секунды. Меня Марк Захаров из хорошего отношения пригласил прокатиться в Польшу. Вот и все. Какая роль?! А в двух картинах, которые мне приписывают, я вообще не снимался. И это называется энциклопедия!
«Тарелки не ворую»
– Андрей Юрьевич, в интервью вы практически не говорите о личной жизни.
– Не считаю нужным. Должна же оставаться какая-то тайна. Я и так публично обнажаюсь на сцене.
– Но ведь можно поговорить о каких-то ваших личных увлечениях. Помимо литературы.
– О рыбалке – пожалуйста. Правда, я рыбак тот еще! Ловлю немного. Но обожаю это дело.
– На рыбалке, говорят, хорошо думается.
– Думается лучше за письменным столом. А прелесть рыбалки как раз в том, что можно ни о чем не думать. Я замусорен звуками! В меня за день столько всего набивается! Мой эфир забит! А на природе – нет! На озере можно ни о чем не думать. И те мысли, которые там влетают, какие-то очищенные. Любуешься небом, камышами, птицами, деревом… Женщина вошла в озеро! Да еще раздетая. Совсем другой мир возникает – тот, которого я лишен в повседневной жизни. Повторюсь: я больше всего жажду тишины.
Из странных моих увлечений – коллекционирование оригинальных тарелок. Есть тарелки, посвященные Ассамблее государств СНГ, юбилею пожарной охраны, чемпионату мира по фигурному катанию. Или юбилеям Есенина, Пушкина. Даже посвященная БДТ тарелка есть!
– Мне рассказывали про человека, который тащит из ресторанов посуду с фирменными клеймами…
– Это не я! Я подобными вещами не занимаюсь. Когда-то еще автографы собирал. Работая с Питером Устиновым, принес его портрет из журнала и попросил подписать. Мама Высоцкого, когда была у нас в театре, тоже написала мне что-то вроде: «На память о Володе». Космонавты на программках расписывались, Михаил Сергеевич Горбачев. А однажды БДТ летел на гастроли в Аргентину, и, пролетая над экватором на высоте 10 тысяч метров, я обошел всех коллег и попросил расписаться на программке.
«Галстук не прошу»
– Когда я был маленький, родители мне по бедности на день рождения дарили носильные вещи…
– И мне тоже!
– А ребенку хотелось чего-то другого!
– Да, да! Я тоже рос в небогатой семье. И мама таким образом решала какую-нибудь насущную проблему. Она же у меня актриса. А что актрисы зарабатывали! Мне, как любому человеку, приятно получать подарки. Но я никогда на них не был падок. И угодить мне было легко. Раньше, когда спрашивали, что мне подарить, говорил: галстук. Или рубашку. А теперь галстук ползарплаты моей стоит! Правда! Нормальный галстук. Самый дешевый – 700 рублей, а то и 800. А люди получают по 2 тысячи. Совесть уже не позволит просить галстук. А что тогда? Одеколон? Приличный тоже около тысячи стоит. Книги? Но в книгах я сам лучше, чем кто-либо, сориентируюсь, что мне надо. Зачем мне просить кого-то? На книги у меня чутье. Охотничий взгляд на энциклопедии, справочники, книги по истории. У меня большая библиотека. Поэтому я сам себе иногда делаю подарки.
– У вас есть время читать?
– Я многое из своей библиотеки перечитал. Теперь чаще просматриваю. Покупаю больше впрок. Чтобы было под рукой.
«Мечтаю о садовнике»
– Как будете отдыхать от юбилея?
– Не буду отдыхать! Так получилось, что у меня четыре предложения сниматься в кино. Да еще театр, да еще канал «Культура», где я веду цикл передач. Нужно садиться за книгу, которую хочется дописать как можно скорее. Две трети уже готово. Есть еще задумка про пьесу, я ее уже начал. Так что не до отдыха мне…
– Что впереди у народного артиста России Андрея Толубеева?
– Это для меня самый страшный вопрос! Потому что хочется думать о перспективе, а перспективы я не вижу. Скажут: выпендривается, с жиру бесится! Ролями не обижен, проходных ролей нет. Но в моем репертуаре уже есть роли, которые меня не устраивают. Но становиться в позу: хочу то, хочу это – я не могу себе позволить. Не так воспитан. Садовник нужен!
– Не хотелось бы заканчивать на грустной ноте!
– Почему на грустной? Пожелайте мне садовника!
– Но ведь в театре новый режиссер, Темур Чхеидзе, он может и обидеться.
– Чхеидзе только принял театр! Да и наивно думать, что я у него один такой. Сколько актеров в гораздо худшем положении.
– В таком случае пожелаю вам хорошего садовника, при котором ваш вишневый сад будет расцветать!
– Ну не расцветать, а хотя бы плодоносить!
Владимир Желтов
"Смена", 30.03.2005